Деперсонализация. На убывание роли личности по мере прогресса и возрастание значения масс некогда указывали Милль и В. Зайцев. Современность внесла сюда свою редактуру. Личность становится товаром массового потребления;роль массы же как социальной силы в «выбрасывающем обществе» (Тоффлер) свелась к нулю, — она стала рыхлым, жалостным, податливым материалом.
Усиливающуюся деперсонализацию безусловно можно отнести на счет примитивизации, арефлективности, управляемости, манипулируемости личности, провала социальной линии (культурной революции) привнести «аристократический дух в массы» (Ясперс).
Разваливаются антропологически приоритетные контексты со-бытия с эффектами «причастности», «соотнесенности» — они подменяются гуманитарно нейтральными политкорректными «функциями», «ролями». Этос глобального мира задается не в терминах антропологики (антропотопологии), а в терминах развитого сервисного обслуживания.
Какая же «польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит»? — вопрос риторический.
Проблему деперсонализации как всеобщего отчуждения и очуждения индивида ставили и пытались решать Штирнер и Бакунин. Рецепт первого: отчуждение на персональном уровне снимается эгоизмом. Рецепт второго: отчуждение на
социальном уровне снимается анархизмом.
Узким местом таких подходов оказывается идея «Я» как самоцельной собственности без «чужого». Глобальная цивилизация, стержнем которой является усиление интеракции, однако, определяет совершенно иную форму человеческого движения. Суть дела не в том, как обособиться от чужого и чуждого (лиц, нститутов), а в том, как сохранить себя во взаимодействии с ними. Антиномия глобальной цивилизации — интенсификация общения и разобщения. Оттого вопрос: почему наряду с интернационализацией контактов без границ мир Globo таит в себе грозную опасность человекоотторжения, — требует безотлагательного ответа.
